Древнерусская зарисовка-4
Выходной день прошел в напряженных трудах и заботах, но таки зарисовку я закончил. Сегодня следующая, не последняя ее часть...
Что мог противопоставить Ярославову «полку» Мстислав? Летописи умалчивают об этом, но, похоже, если собственно русско-касожско-хазарская дружина Мстислава и уступала тем силам, которые мог выставить киевский князь, то с учетом «полка» северян войско черниговского князя явно превосходило в численности противника. Опять же можно привести пример – Ярослав, отправляясь в первый поход против Святополка, имел в своем распоряжении 1 тыс. наемников-варягов и 3 тыс. новгородских «воев». Косвенно подтверждает численное преимущество, которым обладал Мстислав, и сказание о похождениях Барди Гудмундссона (если конечно, предположение, что Барди пал именно в битве при Листвене, верно, и что скальд-автор саги не преувеличил численность врагов, в битве с которыми доблестно сражался герой). Конечно, Чернигов не был столь большим городом, как Новгород, и вряд ли мог бы выставить в поле столько же «воев», однако же, поддержанный черниговцами, Мстислав получил дополнительный козырь в грядущей схватке с Ярославом. Любопытно, но в «Пряди об Эймунде Хрингссоне» новгородское войско, выступившее на помощь Ярославу, именуется «большой ратью бондов». Скандинавский же бонд – это не только и не столько горожанин, а, как отмечал А.Я, Гуревич, свободный человек, ведущий самостоятельное хозяйство, домохозяин, владелец усадьбы, глава семейства, т.е. и богатый поселянин. Такой «бонд», подобный былинному Микуле Селяниновичу, вполне мог не только сам обеспечить себя оружием и доспехом, но выступить в поход «людно и оружно» во главе свиты из многочисленных домочадцев, «клиентов» и рабов (напрашивается аналогия из законов вестготского короля Эрвига (680-687 гг.): «Любой из тех, кому надлежит участвовать в военных походах, пусть является, приведя с собой в войско десятую часть своих рабов (в тесте закона использован термин «servorum» – Thor). Так, что эта десятая часть рабов пусть не будет безоружна, но прибудет, снабженная различным вооружением, таким, однако, образом, чтобы каждый из тех, кого приведет с собой военнообязанный, частью имел при себе сабу (длинная кожаная рубаха, обшитая роговыми или металлическими чешуйками – Thor) или кольчугу (в тесте закона использован термин «lorica» – Thor), а остальные же были бы вооружены щитами, мечами, скрамами (клинковое оружие с длиной лезвия до полуметра, популярное у германцев той эпохи – Thor), копьями и стрелами, а некоторые – принадлежностями для пращей или прочим оружием…»).
И если термин, использованный автором «Пряди», был использован не случайно, то тогда предположение П.В. Лукина и С. Франклина о том, что под летописным термином «вои» скрываются именно городские ополчения, представляется несколько поспешным. Кстати, в скандинавских судебниках такие домохозяева именуются «maðr», т.е. «муж», а этот термин регулярно встречается на страницах ранних русских летописей. Эти «мужи», «могучие бонды», по словам отечественного археолога и историка Г.С. Лебедева, «опиравшиеся на крупные наследственные земельные владения, многочисленные собственные семьи (включавшие домочадцев, зависимых работников и слуг, рабов), обладавшие разветвленными разветвленными родовыми связями в округе», будучи чрезвычайно могущественны и влиятельны, «в состоянии были выставить собственные вооруженные силы, организовать военный поход или торговую экспедицию…». Ополчения «мужей» были достаточно сильны и хорошо вооружены, чтобы на равных сражаться с дружинами ярлов и конунгов и одерживать над ними верх – как это было, к примеру, в битве при Стикластадире в 1030 г. И, надо полагать, Ярослав сильно пожалел, что на этот раз новгородские «мужи» отказали ему в своей поддержке и не выставили свою рать рядом с наемниками Якуна/Хакона.
Разобравшись с примерным порядком численности обеих ратей и их составом, попробуем поставить себя на место военачальников противоборствующих сторон и представить их замыслы. Археологи В.П. Коваленко и А.В. Шекун, пытаясь точно определить местонахождение летописного Листвена (по их мнению, это село Малый Листвен в Черниговской области), исходили из того, что Ярослав (а по нашему мнению, скорее Якун/Хакон, ибо сам Ярослав был не слишком силен и удачлив в битвах – Thor) должен был стремиться изгнать Мстислава из пределов своих владений. Поэтому, считали они, «Ярослав стремился к генеральному сражения и должен был идти кратчайшим путем, чтобы не дать Мстиславу укрепить свои позиции». Вполне логичное предположение, учитывая немногочисленность сил, бывших в распоряжении киевского князя (хотя, быть может, стоило попытаться сперва пройти в Киев, где явно оставалась часть княжеской дружины, обеспечившая, в отличие от 1018 г., лояльность киевлян Ярославу, а уж потом атаковать Мстислава) – быстрый, стремительный и внезапный удар мог принести Ярославу победу и в этом противостоянии, и в затянувшейся чрез меры войне в целом. Точно также можно согласиться с мнением исследователей, отмечавших, что и Мстислав был заинтересован в скорейшей развязке, ибо затяжка кампании могла дорого обойтись и ему – хотя бы потому, что постой дружины и наемников тьмутараканского князя в Чернигове рано или поздно мог вызвать напряженность в отношениях между ним и черниговцами (как относились наемники к горожанам и поселянам, наглядно можно представить из рассказа о насилиях, которые учинили ярославовы варяги в Новгороде). И, надо полагать, узнав о том, что от Любеча ярославова рать, двигавшаяся по Днепру в судах (в повести о Барди Гудмундссоне эти суда названы редким и необычным термином – «галейды», «галеи») повернула на восток, на древний речной путь, соединявший Любеч и Чернигов, Мстислав облегченно вздохнул – неприятель сам шел ему в руки. Оставалось только выбрать подходящий момент с тем, чтобы ударить на него всеми силами и разгромить.
Где именно произошла битва – на этот счет также есть предположение упомянутых выше археологов. В своей статье они указывают, что примерно в 1 км выше по течению реки Белоус, на которой стоит село Малый Листвен и двух раннесредневековых городищ на его окраине, на осушенном берегу реки рядом с селищем X – XIII вв. в урочище Лесковое (в начале XI в. селище было подвергнуто разгрому и разорению, и, как считают исследователи, этот погром вполне мог быть связан с событиями 1025 г.), были найдены четыре боевых топора, датируемых X – началом XI вв. Довольно крупный (4,5 га) поселок в урочище Лесковое находился рядом с волоком, связывающим реку Белоус, приток Десны, с озером Кораблище (которое через реку Муравля связывалось с озером Болгачь, а это последнее системой протоков – с Любечским озером, днепровской старицей). Вполне возможно, именно здесь должны были разбить для ночевки свой лагерь норманны Якуна/Хакона и дружинники Ярослава. И сюда от Листвена, миновать который, двигаясь по кратчайшему речному пути от Любеча к Чернигову, было невозможно, и должны были выступить, получив известие о том, что неподалеку от их лагеря объявилась флотилия киевского князя, мстиславовы полки («Мьстислав же, слышав, взиде против има (Ярослава и Якуна/Хакона – Thor) к Листвену»).
To be continued...
И особая признательность камрадов
lehire и maxnechitaylov за помощь с уточнением перевода цитаты из вестготского законодательства...
Что мог противопоставить Ярославову «полку» Мстислав? Летописи умалчивают об этом, но, похоже, если собственно русско-касожско-хазарская дружина Мстислава и уступала тем силам, которые мог выставить киевский князь, то с учетом «полка» северян войско черниговского князя явно превосходило в численности противника. Опять же можно привести пример – Ярослав, отправляясь в первый поход против Святополка, имел в своем распоряжении 1 тыс. наемников-варягов и 3 тыс. новгородских «воев». Косвенно подтверждает численное преимущество, которым обладал Мстислав, и сказание о похождениях Барди Гудмундссона (если конечно, предположение, что Барди пал именно в битве при Листвене, верно, и что скальд-автор саги не преувеличил численность врагов, в битве с которыми доблестно сражался герой). Конечно, Чернигов не был столь большим городом, как Новгород, и вряд ли мог бы выставить в поле столько же «воев», однако же, поддержанный черниговцами, Мстислав получил дополнительный козырь в грядущей схватке с Ярославом. Любопытно, но в «Пряди об Эймунде Хрингссоне» новгородское войско, выступившее на помощь Ярославу, именуется «большой ратью бондов». Скандинавский же бонд – это не только и не столько горожанин, а, как отмечал А.Я, Гуревич, свободный человек, ведущий самостоятельное хозяйство, домохозяин, владелец усадьбы, глава семейства, т.е. и богатый поселянин. Такой «бонд», подобный былинному Микуле Селяниновичу, вполне мог не только сам обеспечить себя оружием и доспехом, но выступить в поход «людно и оружно» во главе свиты из многочисленных домочадцев, «клиентов» и рабов (напрашивается аналогия из законов вестготского короля Эрвига (680-687 гг.): «Любой из тех, кому надлежит участвовать в военных походах, пусть является, приведя с собой в войско десятую часть своих рабов (в тесте закона использован термин «servorum» – Thor). Так, что эта десятая часть рабов пусть не будет безоружна, но прибудет, снабженная различным вооружением, таким, однако, образом, чтобы каждый из тех, кого приведет с собой военнообязанный, частью имел при себе сабу (длинная кожаная рубаха, обшитая роговыми или металлическими чешуйками – Thor) или кольчугу (в тесте закона использован термин «lorica» – Thor), а остальные же были бы вооружены щитами, мечами, скрамами (клинковое оружие с длиной лезвия до полуметра, популярное у германцев той эпохи – Thor), копьями и стрелами, а некоторые – принадлежностями для пращей или прочим оружием…»).
И если термин, использованный автором «Пряди», был использован не случайно, то тогда предположение П.В. Лукина и С. Франклина о том, что под летописным термином «вои» скрываются именно городские ополчения, представляется несколько поспешным. Кстати, в скандинавских судебниках такие домохозяева именуются «maðr», т.е. «муж», а этот термин регулярно встречается на страницах ранних русских летописей. Эти «мужи», «могучие бонды», по словам отечественного археолога и историка Г.С. Лебедева, «опиравшиеся на крупные наследственные земельные владения, многочисленные собственные семьи (включавшие домочадцев, зависимых работников и слуг, рабов), обладавшие разветвленными разветвленными родовыми связями в округе», будучи чрезвычайно могущественны и влиятельны, «в состоянии были выставить собственные вооруженные силы, организовать военный поход или торговую экспедицию…». Ополчения «мужей» были достаточно сильны и хорошо вооружены, чтобы на равных сражаться с дружинами ярлов и конунгов и одерживать над ними верх – как это было, к примеру, в битве при Стикластадире в 1030 г. И, надо полагать, Ярослав сильно пожалел, что на этот раз новгородские «мужи» отказали ему в своей поддержке и не выставили свою рать рядом с наемниками Якуна/Хакона.
Разобравшись с примерным порядком численности обеих ратей и их составом, попробуем поставить себя на место военачальников противоборствующих сторон и представить их замыслы. Археологи В.П. Коваленко и А.В. Шекун, пытаясь точно определить местонахождение летописного Листвена (по их мнению, это село Малый Листвен в Черниговской области), исходили из того, что Ярослав (а по нашему мнению, скорее Якун/Хакон, ибо сам Ярослав был не слишком силен и удачлив в битвах – Thor) должен был стремиться изгнать Мстислава из пределов своих владений. Поэтому, считали они, «Ярослав стремился к генеральному сражения и должен был идти кратчайшим путем, чтобы не дать Мстиславу укрепить свои позиции». Вполне логичное предположение, учитывая немногочисленность сил, бывших в распоряжении киевского князя (хотя, быть может, стоило попытаться сперва пройти в Киев, где явно оставалась часть княжеской дружины, обеспечившая, в отличие от 1018 г., лояльность киевлян Ярославу, а уж потом атаковать Мстислава) – быстрый, стремительный и внезапный удар мог принести Ярославу победу и в этом противостоянии, и в затянувшейся чрез меры войне в целом. Точно также можно согласиться с мнением исследователей, отмечавших, что и Мстислав был заинтересован в скорейшей развязке, ибо затяжка кампании могла дорого обойтись и ему – хотя бы потому, что постой дружины и наемников тьмутараканского князя в Чернигове рано или поздно мог вызвать напряженность в отношениях между ним и черниговцами (как относились наемники к горожанам и поселянам, наглядно можно представить из рассказа о насилиях, которые учинили ярославовы варяги в Новгороде). И, надо полагать, узнав о том, что от Любеча ярославова рать, двигавшаяся по Днепру в судах (в повести о Барди Гудмундссоне эти суда названы редким и необычным термином – «галейды», «галеи») повернула на восток, на древний речной путь, соединявший Любеч и Чернигов, Мстислав облегченно вздохнул – неприятель сам шел ему в руки. Оставалось только выбрать подходящий момент с тем, чтобы ударить на него всеми силами и разгромить.
Где именно произошла битва – на этот счет также есть предположение упомянутых выше археологов. В своей статье они указывают, что примерно в 1 км выше по течению реки Белоус, на которой стоит село Малый Листвен и двух раннесредневековых городищ на его окраине, на осушенном берегу реки рядом с селищем X – XIII вв. в урочище Лесковое (в начале XI в. селище было подвергнуто разгрому и разорению, и, как считают исследователи, этот погром вполне мог быть связан с событиями 1025 г.), были найдены четыре боевых топора, датируемых X – началом XI вв. Довольно крупный (4,5 га) поселок в урочище Лесковое находился рядом с волоком, связывающим реку Белоус, приток Десны, с озером Кораблище (которое через реку Муравля связывалось с озером Болгачь, а это последнее системой протоков – с Любечским озером, днепровской старицей). Вполне возможно, именно здесь должны были разбить для ночевки свой лагерь норманны Якуна/Хакона и дружинники Ярослава. И сюда от Листвена, миновать который, двигаясь по кратчайшему речному пути от Любеча к Чернигову, было невозможно, и должны были выступить, получив известие о том, что неподалеку от их лагеря объявилась флотилия киевского князя, мстиславовы полки («Мьстислав же, слышав, взиде против има (Ярослава и Якуна/Хакона – Thor) к Листвену»).
To be continued...
И особая признательность камрадов
lehire и maxnechitaylov за помощь с уточнением перевода цитаты из вестготского законодательства...