Дацзыбао-1
Снова приношу свои извинения за то, чт не отвечаю на комментарии к предыдущему посту - ну вот реально, нет времени от слова "совсем" (утром забежал в Сеть, кинул пост, вечером наскоро просмотрел комментарии, френту - и все, что-либо писать уже руки отваливаются, от компьютера уже тошнит). И такой режим, похоже, продлится еще, как минимум, неделю. Бидапичаль...
Но не ради этого все было затеяно. Вчера прямо-таки какое-то нашествие в мою уйютненькую - больше тысячи посетителей. И с чего бы это вдруг? Я прямо таки теряюсь в догадках!
Но опять же, не ради этого затеян данный пост, но в продолжение поднятой темы. Давно это было, 8 лет назад делал эти выписки, но тут они будут снова к месту...
Несколько любопытных цитат из документов 2-й половины 20-х гг. (еще до "Весны" и первой большой армейской чистки) относительно уровня выучки личного состава РККА. Примечательно, что когда читаешь их, возникает синдром дежа вю – все это уже читал, и неоднократно. Но по порядку.
Ноябрь 1926 г. Тухачевский подводит итоги маневров 1926 г.: «… а) Командиры крайне медленно принимают решения и в процессе управ¬ления боем очень слабо реагируют на изменения боевой обстановки. Обращает на себя внимание факт недостаточной ра сторопности, активности и быстроты действий командного состава. Инициатива — крайне редкое явление.
б) Принятое решение отличается «общим» характером, т. е. в нем не предусматривается последовательное поражение отдельных расчленений боевого порядка противника. Принятое решение часто не получает своего выражения в группировке сил и средств. Например, решив наносить главный удар своим правым флангом, комдив равномерно распределяет войска по всему участку, благодаря чему удар в сущности наносится не кулаком, а растопыренными пальцами.
в) Обращает на себя внимание крайне замедленное движение в период сближения. Это объясняется в первую очередь тем, что войска переходят в боевой порядок тогда, когда это еще не вызывается обстановкой. При этом теряется твердое управление и демаскируется само сближение.
г) Прочно укрепилась привычка работать исключительно по карте. Даже когда с наблюдательного пункта открывается хороший обзор, командир предпочитает распоряжаться по карте. Наблюдались случаи плохого ориентирования на местности.
д) По-прежнему плохо обстоит дело с взаимодействием родов войск. Вопрос о взаимодействии пехоты с артиллерией часто выливается в стремление централизовать действия артиллерии, не считаясь с обстановкой. Это приводит часто к замедлению развертывания артиллерии и опозданию в открытии огня (в особенности при встречном наступлении). Задачи артиллерии ставятся в отношении выбора артиллерийских позиций, но, обычно, вовсе не ставятся в отношении целеуказаний для артиллерии.
е) Управление войсками страдает неуверенностью. Наблюдались случаи трехкратного изменения принятого решения, длительное обсуждение шести вариантов решения и т. д.
ж) Плохая организация тыла и, в первую очередь, продовольствия….
Маневры текущей осени показали, что мы нашли правильные методы обучения общевойсковому бою (новая организация посреднического аппарата, «обучение, а не экзамен», тренировка во взаимодействии разных родов войск и пр.). Однако, овладев методикой этого вопроса (при наличии некоторых шероховатостей), мы не достигли еще удовлетворительной подготовки войск, их командиров и штабов в вопросах боя соединенными родами войск.
Пехота усвоила «групповую» сторону новой тактики, но не усвоила еще ее «глубину». Огневое состязание чрезмерно перекладывается на стрелков при недостаточной активности пулеметов. Пехота непомерно далеко от противника переходит в боевой порядок, замедляя и демаскируя тем самым свое сближение.
Конница все еще мало искусна в спешенном бою.
Артиллерия постоянно запаздывает. Централизация управления утрируется за счет быстроты открытия огня и связи с пехотой. Необходимо культивировать методы связи батарей с батальонами и даже ротами при одно¬временном налаживании централизованной связи в артиллерии.» (Реформа в Красной Армии. Документы и материалы 1923-1928 гг. Кн. 1. М.-СПб., 2006. С. 645-647).
Недостатки в подготовке войск выделены Тухачевским четко и недвусмысленно. Возьмем этот доклад в качестве отправной точки и посмотрим на развитие событий в дальнейшем.
В январе 1927 г. Штаб РККА подготовил справку о качестве выучки командного состава трех военных округов – МВО, ПриВО и УВО. В ней отмечалось, в частности, следующее: «…1. Медлительность в принятии решения. Примеров много. Как один, приведу следующий: комдив, получив вводное задание посредника, по существу не меняющее ранее сложившейся обстановки, тратит 25 минут на оценку новой, с его точки зрения, обстановки и принятие решения. Если прибавить время, потребное на отдачу распоряжений, то решение будет уже запоздалым и потребует значительных усилий со стороны войск для выполнения данной им задачи.
Командный состав нуждается в подталкивании, без чего интенсивность его работы в полевой обстановке ничтожна. Как характерное явление, — принятие решения не сопровождается немедленным действием, что объясняется выжиданием, одобрит или не одобрит это решение вышестоящий командир или руководитель. Пример: посредник дает вводное задание; командир его изучает; посредник задает вопрос: «что делаете»; командир вместо отдачи распоряжений или выезда на место начинает разглагольствовать. Это – постоянное явление…» (Реформа в Красной Армии. Документы и материалы 1923-1928 гг. Кн. 2. М.-СПб., 2006. С. 11). Между прочим, после окончаний Гражданской войны прошло не так уж и много времени, а на командных должностях множество ветеранов той войны. Однако такая вот нелицеприятная оценка уровня их подготовки и выучки!
В сентябре 1928 г. в циркуляре начальника ВУЗ РККА Н.Н. Кузьмина отмечалось, что в процессе подготовки командного состава существуют серьезные недостатки, в т.ч. и такой: «… Массовые нарекания командования на то, что молодые командиры значительно слабее справляются в поле с работой мелких подразделений, расположением огневых средств и решением стрелковых задач, чем в помещении на карте, на ящике с песком и на всяких комнатных панорамах и перспективах, следует поставить в вину не только преподавательскому составу, который очень часто предпочитает класс полю, но и начальникам школ, которые мало обращают на это внимания и часто не могут добиться совместных выходов в поле и совместной работы не только с войсковыми частями, но даже с другими школами, стоящими в одном городе…» (Там же. С. 236). Подчеркнем – проблема молодых командиров в том, что они хорошо подготовлены для работы в классах, однако в полевой обстановке теряются, ибо не получили достаточно полевой практики.
В ноябре 1928 г., подводя итоги боевой подготовки в минувшем году, Штаб РККА подготовил для СНК проект резолюции о состоянии и задачах РККА. В этом проекте говорилось, что «… В главнейшем вопросе – в поднятии армии на более высокую ступень тактической подготовки, овладения более сложными формами тактического искусства – армия не сделала еще достаточных успехов.
Войсковые части все еще остаются малоподвижными, тяжелыми на подъем, медленными в движении, неприспособленными и неподготовленными к выполнению смелых перегруппировок и маневрирований. Указанные недочеты обуславливаются следующими причинами:
а) Еще продолжающей оставаться слабой работой командования и аппаратов управления: начальствующий состав всех степеней не обладает в бою необходимой инициативой и самостоятельностью; командиры теряются в условиях боевой обстановки, ждут указаний свыше в тех случаях, когда по условиям боевой обстановки должны действовать самостоятельно, не проявляют нужных волевых качеств, твердости, решительности и смелости; продолжает иметь место медлительность в принятии решений, плохая их формулировка, медлительность в составлении распоряжений, медлительность и неаккуратность в аппарате передачи распоряжений. Боевые приказы и другие оперативные документы составляются таким образом, что трудно понимаются, слишком громоздки для передачи, расплывчаты по своим формулировкам. Штабы не умеют рассредоточить по времени отдачу распоряжений, не овладели системой предварительных и отдельных распоряжений, поэтому войска долго ожидают распоряжений, а потом все на них сваливается сразу. Нет последовательной отдачи ясных и коротких приказов. Нет также умения ставить задачи по связи в целях обеспечения непрерывности боевого управления.
б) Сами войска тратят много времени на изготовление, на сборы. Темп работы (движений) редко сообразуется с требованиями обстановки – войска движутся и работают «монотонно», хотя и находятся почти всегда в движении. В наступлении имеет место слишком раннее развертывание батальонов, что чрезвычайно задерживает темп движения. В командном составе вкоренился ложный методизм в действиях, исходящий из неправильной предпосылки, что современный бой при всех условиях развивается медленно.
Войска не приучились давать тот темп напряжения, который требуется в данной конкретной обстановке.
в) Войска слабо приучены к выполнению более сложных перестроений в боевые порядки: быстрое развертывание в сторону фланга, изменение направления наступления как в мелких и средних, так и крупных соединениях, быстрое расчленение и смыкание в периоде движения – все это делается неумело, несноровисто и расхлябанно… Продолжают наблюдаться дефекты и в отношении ведения общевойскового боя пехоты:
а) у командования нет навыков в твердом управлении боем и умении организовать безпрерывное управление;
б) неудовлетворительная служба связи при вполне удовлетворительной подготовке войск связи. Это объясняется, с одной стороны, неумением войсковых штабов ставить задачи войскам связи, с другой – неумением начальников связи рассчитать силы и средства связи и работать в тесной связи с оперативной частью штаба;
в) стремление начальников всех степеней резервировать вторые эшелоны, отсутствие навыков в выборе времени ввода в дело этих эшелонов;
г) слабая работа войсковой разведки, в частности, разведывательных органов;
д) неустойчивость боевого охранения в обороне и недопустимо быстрый отход при первом столкновении с противником;
е) слабая тактическая подготовка командиров рот и в значительной части – комбатов, не позволяющая ставить артиллерии четких задач;
ж) неумение организовать наблюдение за воздухом и выполнять маневр при наличии угрозы с воздуха.
В деле организации форсирования рек нет еще твердых навыков. Во многих округах к этим тактическим занятиям еще не приступали.
Маскировочная дисциплина еще слабо привита во всех родах войск и органах управления. Сами средства маскировки часто аляповаты, громоздки и несовершенны…» (Там же. С. 244, 246).
Подведем первые итоги. Недостатки в боевой подготовке и выучке как войск, так и командного состава, отмеченные в 1926 г., никуда не исчезли и двумя годами позднее. Переломить неблагоприятную тенденцию так и не удалось, хотя вроде бы что делать – ясно, недостатки очевидны, нужно только, засучив рукава, наладить работу по их преодолению. Ан нет, не получилось! Воз остался на прежнем месте. И это было только начало...
Но не ради этого все было затеяно. Вчера прямо-таки какое-то нашествие в мою уйютненькую - больше тысячи посетителей. И с чего бы это вдруг? Я прямо таки теряюсь в догадках!
Но опять же, не ради этого затеян данный пост, но в продолжение поднятой темы. Давно это было, 8 лет назад делал эти выписки, но тут они будут снова к месту...
Несколько любопытных цитат из документов 2-й половины 20-х гг. (еще до "Весны" и первой большой армейской чистки) относительно уровня выучки личного состава РККА. Примечательно, что когда читаешь их, возникает синдром дежа вю – все это уже читал, и неоднократно. Но по порядку.
Ноябрь 1926 г. Тухачевский подводит итоги маневров 1926 г.: «… а) Командиры крайне медленно принимают решения и в процессе управ¬ления боем очень слабо реагируют на изменения боевой обстановки. Обращает на себя внимание факт недостаточной ра сторопности, активности и быстроты действий командного состава. Инициатива — крайне редкое явление.
б) Принятое решение отличается «общим» характером, т. е. в нем не предусматривается последовательное поражение отдельных расчленений боевого порядка противника. Принятое решение часто не получает своего выражения в группировке сил и средств. Например, решив наносить главный удар своим правым флангом, комдив равномерно распределяет войска по всему участку, благодаря чему удар в сущности наносится не кулаком, а растопыренными пальцами.
в) Обращает на себя внимание крайне замедленное движение в период сближения. Это объясняется в первую очередь тем, что войска переходят в боевой порядок тогда, когда это еще не вызывается обстановкой. При этом теряется твердое управление и демаскируется само сближение.
г) Прочно укрепилась привычка работать исключительно по карте. Даже когда с наблюдательного пункта открывается хороший обзор, командир предпочитает распоряжаться по карте. Наблюдались случаи плохого ориентирования на местности.
д) По-прежнему плохо обстоит дело с взаимодействием родов войск. Вопрос о взаимодействии пехоты с артиллерией часто выливается в стремление централизовать действия артиллерии, не считаясь с обстановкой. Это приводит часто к замедлению развертывания артиллерии и опозданию в открытии огня (в особенности при встречном наступлении). Задачи артиллерии ставятся в отношении выбора артиллерийских позиций, но, обычно, вовсе не ставятся в отношении целеуказаний для артиллерии.
е) Управление войсками страдает неуверенностью. Наблюдались случаи трехкратного изменения принятого решения, длительное обсуждение шести вариантов решения и т. д.
ж) Плохая организация тыла и, в первую очередь, продовольствия….
Маневры текущей осени показали, что мы нашли правильные методы обучения общевойсковому бою (новая организация посреднического аппарата, «обучение, а не экзамен», тренировка во взаимодействии разных родов войск и пр.). Однако, овладев методикой этого вопроса (при наличии некоторых шероховатостей), мы не достигли еще удовлетворительной подготовки войск, их командиров и штабов в вопросах боя соединенными родами войск.
Пехота усвоила «групповую» сторону новой тактики, но не усвоила еще ее «глубину». Огневое состязание чрезмерно перекладывается на стрелков при недостаточной активности пулеметов. Пехота непомерно далеко от противника переходит в боевой порядок, замедляя и демаскируя тем самым свое сближение.
Конница все еще мало искусна в спешенном бою.
Артиллерия постоянно запаздывает. Централизация управления утрируется за счет быстроты открытия огня и связи с пехотой. Необходимо культивировать методы связи батарей с батальонами и даже ротами при одно¬временном налаживании централизованной связи в артиллерии.» (Реформа в Красной Армии. Документы и материалы 1923-1928 гг. Кн. 1. М.-СПб., 2006. С. 645-647).
Недостатки в подготовке войск выделены Тухачевским четко и недвусмысленно. Возьмем этот доклад в качестве отправной точки и посмотрим на развитие событий в дальнейшем.
В январе 1927 г. Штаб РККА подготовил справку о качестве выучки командного состава трех военных округов – МВО, ПриВО и УВО. В ней отмечалось, в частности, следующее: «…1. Медлительность в принятии решения. Примеров много. Как один, приведу следующий: комдив, получив вводное задание посредника, по существу не меняющее ранее сложившейся обстановки, тратит 25 минут на оценку новой, с его точки зрения, обстановки и принятие решения. Если прибавить время, потребное на отдачу распоряжений, то решение будет уже запоздалым и потребует значительных усилий со стороны войск для выполнения данной им задачи.
Командный состав нуждается в подталкивании, без чего интенсивность его работы в полевой обстановке ничтожна. Как характерное явление, — принятие решения не сопровождается немедленным действием, что объясняется выжиданием, одобрит или не одобрит это решение вышестоящий командир или руководитель. Пример: посредник дает вводное задание; командир его изучает; посредник задает вопрос: «что делаете»; командир вместо отдачи распоряжений или выезда на место начинает разглагольствовать. Это – постоянное явление…» (Реформа в Красной Армии. Документы и материалы 1923-1928 гг. Кн. 2. М.-СПб., 2006. С. 11). Между прочим, после окончаний Гражданской войны прошло не так уж и много времени, а на командных должностях множество ветеранов той войны. Однако такая вот нелицеприятная оценка уровня их подготовки и выучки!
В сентябре 1928 г. в циркуляре начальника ВУЗ РККА Н.Н. Кузьмина отмечалось, что в процессе подготовки командного состава существуют серьезные недостатки, в т.ч. и такой: «… Массовые нарекания командования на то, что молодые командиры значительно слабее справляются в поле с работой мелких подразделений, расположением огневых средств и решением стрелковых задач, чем в помещении на карте, на ящике с песком и на всяких комнатных панорамах и перспективах, следует поставить в вину не только преподавательскому составу, который очень часто предпочитает класс полю, но и начальникам школ, которые мало обращают на это внимания и часто не могут добиться совместных выходов в поле и совместной работы не только с войсковыми частями, но даже с другими школами, стоящими в одном городе…» (Там же. С. 236). Подчеркнем – проблема молодых командиров в том, что они хорошо подготовлены для работы в классах, однако в полевой обстановке теряются, ибо не получили достаточно полевой практики.
В ноябре 1928 г., подводя итоги боевой подготовки в минувшем году, Штаб РККА подготовил для СНК проект резолюции о состоянии и задачах РККА. В этом проекте говорилось, что «… В главнейшем вопросе – в поднятии армии на более высокую ступень тактической подготовки, овладения более сложными формами тактического искусства – армия не сделала еще достаточных успехов.
Войсковые части все еще остаются малоподвижными, тяжелыми на подъем, медленными в движении, неприспособленными и неподготовленными к выполнению смелых перегруппировок и маневрирований. Указанные недочеты обуславливаются следующими причинами:
а) Еще продолжающей оставаться слабой работой командования и аппаратов управления: начальствующий состав всех степеней не обладает в бою необходимой инициативой и самостоятельностью; командиры теряются в условиях боевой обстановки, ждут указаний свыше в тех случаях, когда по условиям боевой обстановки должны действовать самостоятельно, не проявляют нужных волевых качеств, твердости, решительности и смелости; продолжает иметь место медлительность в принятии решений, плохая их формулировка, медлительность в составлении распоряжений, медлительность и неаккуратность в аппарате передачи распоряжений. Боевые приказы и другие оперативные документы составляются таким образом, что трудно понимаются, слишком громоздки для передачи, расплывчаты по своим формулировкам. Штабы не умеют рассредоточить по времени отдачу распоряжений, не овладели системой предварительных и отдельных распоряжений, поэтому войска долго ожидают распоряжений, а потом все на них сваливается сразу. Нет последовательной отдачи ясных и коротких приказов. Нет также умения ставить задачи по связи в целях обеспечения непрерывности боевого управления.
б) Сами войска тратят много времени на изготовление, на сборы. Темп работы (движений) редко сообразуется с требованиями обстановки – войска движутся и работают «монотонно», хотя и находятся почти всегда в движении. В наступлении имеет место слишком раннее развертывание батальонов, что чрезвычайно задерживает темп движения. В командном составе вкоренился ложный методизм в действиях, исходящий из неправильной предпосылки, что современный бой при всех условиях развивается медленно.
Войска не приучились давать тот темп напряжения, который требуется в данной конкретной обстановке.
в) Войска слабо приучены к выполнению более сложных перестроений в боевые порядки: быстрое развертывание в сторону фланга, изменение направления наступления как в мелких и средних, так и крупных соединениях, быстрое расчленение и смыкание в периоде движения – все это делается неумело, несноровисто и расхлябанно… Продолжают наблюдаться дефекты и в отношении ведения общевойскового боя пехоты:
а) у командования нет навыков в твердом управлении боем и умении организовать безпрерывное управление;
б) неудовлетворительная служба связи при вполне удовлетворительной подготовке войск связи. Это объясняется, с одной стороны, неумением войсковых штабов ставить задачи войскам связи, с другой – неумением начальников связи рассчитать силы и средства связи и работать в тесной связи с оперативной частью штаба;
в) стремление начальников всех степеней резервировать вторые эшелоны, отсутствие навыков в выборе времени ввода в дело этих эшелонов;
г) слабая работа войсковой разведки, в частности, разведывательных органов;
д) неустойчивость боевого охранения в обороне и недопустимо быстрый отход при первом столкновении с противником;
е) слабая тактическая подготовка командиров рот и в значительной части – комбатов, не позволяющая ставить артиллерии четких задач;
ж) неумение организовать наблюдение за воздухом и выполнять маневр при наличии угрозы с воздуха.
В деле организации форсирования рек нет еще твердых навыков. Во многих округах к этим тактическим занятиям еще не приступали.
Маскировочная дисциплина еще слабо привита во всех родах войск и органах управления. Сами средства маскировки часто аляповаты, громоздки и несовершенны…» (Там же. С. 244, 246).
Подведем первые итоги. Недостатки в боевой подготовке и выучке как войск, так и командного состава, отмеченные в 1926 г., никуда не исчезли и двумя годами позднее. Переломить неблагоприятную тенденцию так и не удалось, хотя вроде бы что делать – ясно, недостатки очевидны, нужно только, засучив рукава, наладить работу по их преодолению. Ан нет, не получилось! Воз остался на прежнем месте. И это было только начало...