Ну вот, дорвался наконец-то до санкций. Продолжение печальной повести про то, как Европа спасала Ливонию от нашествия Tyrann'a посредством установления эмбарго на торговлю с этими московитами...
Возвращаясь к миссии Хеннинга, отметим, что она была безуспешной, но зерна, пророненные Кеттлером, упали на хорошо унавоженную почву и очень скоро дали свои плоды. Безвластие и анархия, с каждым месяцем все более и более охватывавшие конфедерацию, так или иначе побуждали ливонских ландсгерров апеллировать к соседям в поисках защиты от Unchristen Tirannen und Gemeiner Christenheit Erbfeindt. Главным адресатом этих упований прежде всего был, конечно, император. Фердинанд I, перелагая слова фон дер Рекке, в своих посланиях Густаву Васе и Фридерику II указывал, что Московит, завоевав Ливонию, будет стремиться стать господином Балтики, и, добившись этого, попытается двинуть свои легионы и дальше на запад, добравшись в конце концов и до Пруссии и даже до самой Дании, не говоря уже и о Швеции. Потому, продолжал свою нашептанную ливонскими сиренами мысль император, стоит позаботиться о том, чтобы совместными усилиями положить конец агрессии Московита и защитить Ливонию, этот предовой форпост цивилизованного мира, от нашествия варваров. Правда, ни датский, ни шведский король не изъявили энтузиазма в деле организации помощи гибнущей конфедерации (уж не потому ли, что оба сами рассчитывали ухватить кусок пожирнее при разделе имущества покойного?).
Герцог Иоганн-Альбрех Мекленбургский, одни из главных ратователей за эмбарго
Письма письмами, но что намеревалась предпринять сама Империя для спасения своего заблудшего вассала? А вот здесь-то и начались проблемы. Оно, конечно, Московит Unchristen Tirannen und Gemeiner Christenheit Erbfeindt, однако ж, как писал классик, "".И вот мы видим, как добрые жители славного города Ревель жалуются Фюрстенбергу в августе 1559 г., что торгаши из Данцига, Ростока, Висмара, Любека, Гамбурга (не говоря уже о антверпенцах и амстердамцах) везут этим русским варварам соль, селедку, полотно и другие дефицитные товары – бабло таки побеждает зло, и если есть возможность нажиться минуя старых конкурентов, то почему бы этим не воспользоваться? И немудрено, что при таких раскладах созванный в марте 1559 г. в Аугсбурге рейхстаг после долгих прений так и не пришел к единому мнению относительно того, как покарать barbarische viendt der Christenheit. Послать посольство к Московиту с просьбой не обижать Ливонию, запросить поддержки ливонцам у королей Испании, Англии, Дании, Швеции и Польши и собрать 100 тыс. гульденов (которые, кстати, собрать так и не удалось в полной мере) – все это никак не тянуло на полномашстабную помощь гибнущей конфедерации (и по этому поводу ливонский посланник, комтур Дюнабурга Г. Зиберг фон Вишлинген, заявил, что раз такое дело, то у Ливонии не остается иного выхода, как искать помощи у того, кто первый ее предложить – не иначе, как намекал на Сигизмунда II).
Невольным спасителем ее, как это ни парадоксально, стал сам Иван Грозный, даровавший ливонцам перемирие (которое позволило им перевести дух и поднакопить силенок с тем, чтобы попытаться огрызнуться осенью того же года. Хотя, быть может, перемирие было таким ХПИ, позволившим Tyrann’у купировать праведный гнев Европы и лишить ливонцев желаемых 100 тыс. талеров – а и в самом деле, зачем деньги платить, коли войны нет?). Однако все хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться, и в ответ на контрнаступление Кеттлера и Вильгельма Иван отправил (о чем мы уже писали выше) свои полки в Ливонию brennen, morden und rauben. Император, который после возвращения своего посла Гофмана (доставившего ехидное послание Ивана), понял, что его развели и выставили на посмешище, засуетился. По настоянию мекленбургского герцога Иоганна-Альбрехта он в августе 1560 г. (в разгар феллинской кампании Мстиславского) объявил, что, мол, господа хорошие, а где же обещанные 100 тыс. гульденов? И вообще, пора бы собраться на очередной «tage» в Шпайере и вт там-то решить наконец, что делать с Московитом, совсем потерявшим берега.
Аугсбургский рейхстаг (жаль не тот, который нужен):
Депутационстаг в Шпайере открылся в октябре 1560 г. Императорские комиссары, открывая его, сперва зачитали прежние постановления Аугсбургского рейхстага, после чего предложили рассмотреть меры по наказанию Unchristen Tirannen. И среди прочих мер, призванных прекратить агрессию московитов против несчастной Ливонии, было и предложение к собравшимся выработать меры по пресечению торговли с Московией, воспретив «нарвское» плавание. На заседании было заслушано среди прочих посланий и мнение Кеттлера, который пугал собравшихся апокалиптическим зрелищем втогшейся в Ливонию варваской орды и 100 и 30 тыс. человек, и жаловался при этом на то, что продолжающиеся поставки Tirann’у пушек, пороха (kraut), свинца (lot), селитры (salpeter), серы (schwebell), оружия (wafen), доспехов (wahren) и прочей военной амуниции (aller Krigsmunition), а также провианта, селедки (hering), соли (saltz) и других необходимых товаров только усиливают Gemeiner Christenheit Erbfeindt’а. Естественно, что нужно было перекрыть каналы поставок всех этих стратегических товаров в Московию, и мнение Кеттлера поддержал уже известный нам мекленбургский герцог, также настаивавший на прекращении «нарвского» плавания и запрете на импорт оружия и амуниции (кстати, в своем послании депутационстагу герцог пугал собравшихся планами Ивана захватить господство на Балтике – уж не отсюда ли почерпнула Хорошкевич информацию о планах Tyrann’a на вселенское господство для чего Московит обзаводится собственным флотом. Вот любопытно – это не первое упоминание о том, что Иван строит свой флот на Балтике – сперва Реннер, теперь мекленбуржец, а есть и другие упоминания. В чем же дело? Действительно ли Tyrann захотел стать еще и царем морским? Или это слухи, которыми добропорядочные немецкие бюргеры пугали друг друга?).
В конечном итоге император 26 ноября 1560 г., обращаясь к курфюрстам, просто фюрстам, духовным и светским, прелатам, фрайхеррам и рыцарям, кнехтам и хауптлейтам, налфогтам и фогтам, бургомистрам и бюргерам и всем остальным, обнародовал указ о запрете «нарвского» плавания и поставок в Россию любого оружия – доспехов (wöhr), лат (harnisch), мушкетов (hacken), кольчуг (pantzer), пороха, свинца (pley), серы и прочей подобной военной амуниции (khriegs munition) под угрозой сурового наказания. Кроме того, возбранялись также поставки и провианта (прежде всего соли и селедки – почему селедка? За что ей такая часть быть причисленным к товарам, имеющим двойное назначение и потому стратегическим?) – одним словом всего, что могло как-то усилить Feindts Khriegsfolck...
Возвращаясь к миссии Хеннинга, отметим, что она была безуспешной, но зерна, пророненные Кеттлером, упали на хорошо унавоженную почву и очень скоро дали свои плоды. Безвластие и анархия, с каждым месяцем все более и более охватывавшие конфедерацию, так или иначе побуждали ливонских ландсгерров апеллировать к соседям в поисках защиты от Unchristen Tirannen und Gemeiner Christenheit Erbfeindt. Главным адресатом этих упований прежде всего был, конечно, император. Фердинанд I, перелагая слова фон дер Рекке, в своих посланиях Густаву Васе и Фридерику II указывал, что Московит, завоевав Ливонию, будет стремиться стать господином Балтики, и, добившись этого, попытается двинуть свои легионы и дальше на запад, добравшись в конце концов и до Пруссии и даже до самой Дании, не говоря уже и о Швеции. Потому, продолжал свою нашептанную ливонскими сиренами мысль император, стоит позаботиться о том, чтобы совместными усилиями положить конец агрессии Московита и защитить Ливонию, этот предовой форпост цивилизованного мира, от нашествия варваров. Правда, ни датский, ни шведский король не изъявили энтузиазма в деле организации помощи гибнущей конфедерации (уж не потому ли, что оба сами рассчитывали ухватить кусок пожирнее при разделе имущества покойного?).
Герцог Иоганн-Альбрех Мекленбургский, одни из главных ратователей за эмбарго
Письма письмами, но что намеревалась предпринять сама Империя для спасения своего заблудшего вассала? А вот здесь-то и начались проблемы. Оно, конечно, Московит Unchristen Tirannen und Gemeiner Christenheit Erbfeindt, однако ж, как писал классик, "".И вот мы видим, как добрые жители славного города Ревель жалуются Фюрстенбергу в августе 1559 г., что торгаши из Данцига, Ростока, Висмара, Любека, Гамбурга (не говоря уже о антверпенцах и амстердамцах) везут этим русским варварам соль, селедку, полотно и другие дефицитные товары – бабло таки побеждает зло, и если есть возможность нажиться минуя старых конкурентов, то почему бы этим не воспользоваться? И немудрено, что при таких раскладах созванный в марте 1559 г. в Аугсбурге рейхстаг после долгих прений так и не пришел к единому мнению относительно того, как покарать barbarische viendt der Christenheit. Послать посольство к Московиту с просьбой не обижать Ливонию, запросить поддержки ливонцам у королей Испании, Англии, Дании, Швеции и Польши и собрать 100 тыс. гульденов (которые, кстати, собрать так и не удалось в полной мере) – все это никак не тянуло на полномашстабную помощь гибнущей конфедерации (и по этому поводу ливонский посланник, комтур Дюнабурга Г. Зиберг фон Вишлинген, заявил, что раз такое дело, то у Ливонии не остается иного выхода, как искать помощи у того, кто первый ее предложить – не иначе, как намекал на Сигизмунда II).
Невольным спасителем ее, как это ни парадоксально, стал сам Иван Грозный, даровавший ливонцам перемирие (которое позволило им перевести дух и поднакопить силенок с тем, чтобы попытаться огрызнуться осенью того же года. Хотя, быть может, перемирие было таким ХПИ, позволившим Tyrann’у купировать праведный гнев Европы и лишить ливонцев желаемых 100 тыс. талеров – а и в самом деле, зачем деньги платить, коли войны нет?). Однако все хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться, и в ответ на контрнаступление Кеттлера и Вильгельма Иван отправил (о чем мы уже писали выше) свои полки в Ливонию brennen, morden und rauben. Император, который после возвращения своего посла Гофмана (доставившего ехидное послание Ивана), понял, что его развели и выставили на посмешище, засуетился. По настоянию мекленбургского герцога Иоганна-Альбрехта он в августе 1560 г. (в разгар феллинской кампании Мстиславского) объявил, что, мол, господа хорошие, а где же обещанные 100 тыс. гульденов? И вообще, пора бы собраться на очередной «tage» в Шпайере и вт там-то решить наконец, что делать с Московитом, совсем потерявшим берега.
Аугсбургский рейхстаг (жаль не тот, который нужен):
Депутационстаг в Шпайере открылся в октябре 1560 г. Императорские комиссары, открывая его, сперва зачитали прежние постановления Аугсбургского рейхстага, после чего предложили рассмотреть меры по наказанию Unchristen Tirannen. И среди прочих мер, призванных прекратить агрессию московитов против несчастной Ливонии, было и предложение к собравшимся выработать меры по пресечению торговли с Московией, воспретив «нарвское» плавание. На заседании было заслушано среди прочих посланий и мнение Кеттлера, который пугал собравшихся апокалиптическим зрелищем втогшейся в Ливонию варваской орды и 100 и 30 тыс. человек, и жаловался при этом на то, что продолжающиеся поставки Tirann’у пушек, пороха (kraut), свинца (lot), селитры (salpeter), серы (schwebell), оружия (wafen), доспехов (wahren) и прочей военной амуниции (aller Krigsmunition), а также провианта, селедки (hering), соли (saltz) и других необходимых товаров только усиливают Gemeiner Christenheit Erbfeindt’а. Естественно, что нужно было перекрыть каналы поставок всех этих стратегических товаров в Московию, и мнение Кеттлера поддержал уже известный нам мекленбургский герцог, также настаивавший на прекращении «нарвского» плавания и запрете на импорт оружия и амуниции (кстати, в своем послании депутационстагу герцог пугал собравшихся планами Ивана захватить господство на Балтике – уж не отсюда ли почерпнула Хорошкевич информацию о планах Tyrann’a на вселенское господство для чего Московит обзаводится собственным флотом. Вот любопытно – это не первое упоминание о том, что Иван строит свой флот на Балтике – сперва Реннер, теперь мекленбуржец, а есть и другие упоминания. В чем же дело? Действительно ли Tyrann захотел стать еще и царем морским? Или это слухи, которыми добропорядочные немецкие бюргеры пугали друг друга?).
В конечном итоге император 26 ноября 1560 г., обращаясь к курфюрстам, просто фюрстам, духовным и светским, прелатам, фрайхеррам и рыцарям, кнехтам и хауптлейтам, налфогтам и фогтам, бургомистрам и бюргерам и всем остальным, обнародовал указ о запрете «нарвского» плавания и поставок в Россию любого оружия – доспехов (wöhr), лат (harnisch), мушкетов (hacken), кольчуг (pantzer), пороха, свинца (pley), серы и прочей подобной военной амуниции (khriegs munition) под угрозой сурового наказания. Кроме того, возбранялись также поставки и провианта (прежде всего соли и селедки – почему селедка? За что ей такая часть быть причисленным к товарам, имеющим двойное назначение и потому стратегическим?) – одним словом всего, что могло как-то усилить Feindts Khriegsfolck...