melancholy Любопытная выходит картинка – когда писал очерк о «нарвском взятьи», не оставляла меня мысль о том, что это ж-ж-ж было неспроста. Сложилось у меня такое устойчивое ощущение, что относительно Нарвы в Москве (вот не знаю, какое к этому имел отношение лично Terrible) имелось некое особое мнение. «Юрьевская дань», так-скать, сама по себе, притеснения православия – само по себе, а вот Нарва – «особный» случай, и планы относительно нее тоже были особыми.
Конфликт вокруг Ливонии развивался поэтапно и по нескольким линиям сразу – сперва Иван затребовал устами своих дипломатов «юрьевской дани». Но дань эта касалась лишь Дерптского архиепископства. Нарва к этой проблеме никакого отношения не имела. И поход Шах-Али и Глинского затронул прежде всего земли Дерптского архиепископства, и лишь крылом – собственно земли Нарвского фогства (да и то там набеги были чуть ли не личной инициативой охочих до животов тамошних «торонщиков»). Но вот с весны 1558 г. вокруг Нарвы постепенно завязывается отдельный узелок, к «юрьевской дани» отношения не имеющий. А если еще вспомнить попытку Москвы построить острожек в устье Наровы, то поневоле складывается мысль о том, что кто-то в дикой Московии целенаправленно гнул линию на «принуждение к миру» Нарвы и нарвитян не мытьем (через создание проблем в торговле), так катаньем (не понимаете намеков – ну тогда нехай выскажется ultima ratio regis).
И кто был заинтересован в таком сценарии развития событий? Я ни на что на намекаю, лишь только некоторые факты сообщаю. Так, в частности, новгородская архиепископская кафедра через своих контрагентов вела активную торговлю с Нарвой, Дерптом и Ревелем, а новгородский архиепископ Макарий, как известно, в 1558 г. занимал митрополичью кафедру в Москве (но в Новгороде сидел его ставленник и единомышленник Феодосий, продолжавший эту торговлю). И торговые интересы новгородской кафедры теснейшим образом переплетались с интересами новгородских «гостей» (тех же Сырковых, Таракановых и пр.). Кстати, в 1564 г. Tyrann жалует митрополита Афанасия грамотой (по аналогу с таковой же грамотой Макарию), разрешающей его торговым представителям беспошлинно вывозить «зиме на сте возех, а лете на сте телегах, или в судех против ста телег всего одинова в год» митрополичьего хлеба, и соли, и меда, и воска, и всякого запасу митрополичьего – а куда? А в Псков, в Новгород Великий, в псковские пригородки, в Ивангород (который торговал в Нарвой и Ревелем), в Старую Руссу, в Нарву-Ругодив, в Дерпт и Полоцк.
Еще одни фактик – В. Перхавко пишет, что Сильвестр (да-да-да, тот самый) и его сын Анфим (который родился по меньшей мере с серебряной ложкой во рту) тесно контактировали с нарвской городской верхушкой, в частности, с первым бургомистром И. Крумхаузеном (последний незадолго до начала конфликта пробил в Москве при посредстве Сильвестра некие торговые привилегии лично для себя, любимого). И Крумхаузен писал в мае 1558 г. в Ревель о невозможности сохранить мир с Москвой, ссылаясь на известие от его друга Анфима (надо бы попробовать сыскать это письмецо!). Кстати, и сам Сильвестр, и Анфим активно и по крупному торговали (Сильвестр, кстати, новгородец, и поднялся при Макарии, а Анфим был государевым дьяком). И случайно ли именно Крумхаузен отправился в Москву договариваться об условиях принятия Нарвой московского подданства?
Такие вот выходят сплошные, одним словом, случайности и совпадения…
И картинка на сладкое: А.А. Блинков. Взятие Нарвы русскими войсками 11 мая 1558 г.
Конфликт вокруг Ливонии развивался поэтапно и по нескольким линиям сразу – сперва Иван затребовал устами своих дипломатов «юрьевской дани». Но дань эта касалась лишь Дерптского архиепископства. Нарва к этой проблеме никакого отношения не имела. И поход Шах-Али и Глинского затронул прежде всего земли Дерптского архиепископства, и лишь крылом – собственно земли Нарвского фогства (да и то там набеги были чуть ли не личной инициативой охочих до животов тамошних «торонщиков»). Но вот с весны 1558 г. вокруг Нарвы постепенно завязывается отдельный узелок, к «юрьевской дани» отношения не имеющий. А если еще вспомнить попытку Москвы построить острожек в устье Наровы, то поневоле складывается мысль о том, что кто-то в дикой Московии целенаправленно гнул линию на «принуждение к миру» Нарвы и нарвитян не мытьем (через создание проблем в торговле), так катаньем (не понимаете намеков – ну тогда нехай выскажется ultima ratio regis).
И кто был заинтересован в таком сценарии развития событий? Я ни на что на намекаю, лишь только некоторые факты сообщаю. Так, в частности, новгородская архиепископская кафедра через своих контрагентов вела активную торговлю с Нарвой, Дерптом и Ревелем, а новгородский архиепископ Макарий, как известно, в 1558 г. занимал митрополичью кафедру в Москве (но в Новгороде сидел его ставленник и единомышленник Феодосий, продолжавший эту торговлю). И торговые интересы новгородской кафедры теснейшим образом переплетались с интересами новгородских «гостей» (тех же Сырковых, Таракановых и пр.). Кстати, в 1564 г. Tyrann жалует митрополита Афанасия грамотой (по аналогу с таковой же грамотой Макарию), разрешающей его торговым представителям беспошлинно вывозить «зиме на сте возех, а лете на сте телегах, или в судех против ста телег всего одинова в год» митрополичьего хлеба, и соли, и меда, и воска, и всякого запасу митрополичьего – а куда? А в Псков, в Новгород Великий, в псковские пригородки, в Ивангород (который торговал в Нарвой и Ревелем), в Старую Руссу, в Нарву-Ругодив, в Дерпт и Полоцк.
Еще одни фактик – В. Перхавко пишет, что Сильвестр (да-да-да, тот самый) и его сын Анфим (который родился по меньшей мере с серебряной ложкой во рту) тесно контактировали с нарвской городской верхушкой, в частности, с первым бургомистром И. Крумхаузеном (последний незадолго до начала конфликта пробил в Москве при посредстве Сильвестра некие торговые привилегии лично для себя, любимого). И Крумхаузен писал в мае 1558 г. в Ревель о невозможности сохранить мир с Москвой, ссылаясь на известие от его друга Анфима (надо бы попробовать сыскать это письмецо!). Кстати, и сам Сильвестр, и Анфим активно и по крупному торговали (Сильвестр, кстати, новгородец, и поднялся при Макарии, а Анфим был государевым дьяком). И случайно ли именно Крумхаузен отправился в Москву договариваться об условиях принятия Нарвой московского подданства?
Такие вот выходят сплошные, одним словом, случайности и совпадения…
И картинка на сладкое: А.А. Блинков. Взятие Нарвы русскими войсками 11 мая 1558 г.