Продолжая чтение
последней работы А.И. Филюшкина...
Любопытный пассаж из его работы и не менее любопытные ассоциации, возникшие после прочтения этого места.
Итак, А.И. пишет: "Обратимся к дискурсам, четко фиксируемым в посольских (московских - Thor) книгах. Прежде всего, можно говорить о "широком" образе России - большинство земель, сопредельных с Московской Русью, воспринимались как ее бывшие части. Подчинение Мосмквой любых соседних земель воспринималось как восстановление утраченного государственного тела. Московская идеологическая парадигма гласила: была единая Русь, потом она распалась, и наша историческая миссия ее возродить... Москва не присоединяет новые земли, в возвращает свои исконные...".
Ассоциация, немедленно возникшая в сознании - да это ж практически калька с византийской политико-идеологической доктрины! Никифор Григора, к примеру, писал в свое время: «Когда все царства в мире соединились под властью римлян и могущество Рима превознеслось, так сказать, до небес,… тогда по закону рабства стекалось в державный Рим отовсюду многое множество разного рода людей… стекались в Рим правители парфян, персов и других народов, каждый из них получал сначала какое-нибудь название… Как будто какое наследство, они непрерывно переходят на начальников областей от тех, которые впервые получили их…». Созвучно мнение Георгия Пахимера: прежде империя «…граничила к востоку с Евфратом и Тигром, к западу с Сицилией и еще дальше – с Апулией, к югу с Эфиопией, а к северу с самыми северными странами… Тогда этим самым морем надлежало плыть к суше не два и не три дня, а десять дней и больше того и что все то пространство находилось в нашей власти, кроме островов, и притом весьма обширных", а теперь, вот беда, "по воле или, лучше, попущению Божию, в наказание за грехи против Бога, пострадало как бы само сердце отечества и вслед за тем омертвело все… Как ни охраняй города, тщетно будешь охранять его; вот он у тебя в руках, но напрасно твое старание удержать его: все это – дело воли Божией, могуществом которой город, и находящийся, по-видимому, в опасности, сохраняется без человеческой стражи; а охраняемый и сильными ратниками предается в руки врагов». И продолжает патриарх Антоний IV в своем послании Василию Дмитриевичу Московскому: «…если мы (византийцы - Thor) за общие грехи, потеряли города и земли, то отсюда не следует, что мы должны терпеть презрение от христиан: пусть мы уничижены в мирской власти, но христианство проповедуется повсюду, и мы имеем ту же честь, какую имели апостолы и их преемники… И если, по Божию попущению, язычники окружили владения и земли царя, все же до настоящего дня царь получает тоже самое поставление от церкви, по тому же чину и с такими же молитвами, помазуется великим миром и поставляется царем и самодержцем Ромеев, т.е. всех христиан. На всяком месте, где только именуются христиане, имя царя поминается всеми патриархами, митрополитами и епископами, и этого преимущества не имеет никто из прочих князей или местных правителей. Власть его, в сравнение со всеми прочими, такова, что и самые латиняне, не имеющие никакого общения с нашей церковью, – и те оказывают ему такую же покорность, какую [оказывали] в прежние времена, когда находились в единении с нами».
А все почему - а потому, что, как отмечал А.П. Каждан, для византийцев «…мир не просто тварь, но и раскрытие Божества, мир – божествен… Мир соответствует мудрости бога, всякое осуждение порядков мироздания – богохульство. Поскольку мир божествен, мысль о преобразовании его кажется христианину противоестественной. Христианская космология как бы становится оправданием византийского хозяйственного и политического традиционализма: все должно оставаться таким, каким вышло из рук творца, завтрашний день должен лишь повторять, лишь воспроизводить сегодняшний…». Отсюда и вывод - необходимо всеми силами поддерживать тот самый установленный Богом «ταξίς» (мировой порядок) и «οίχονομία» (устройство мирового порядка наилучшим образом), поскольку небесный порядок является образцом для порядка земного, а византийское государственное устройство – наиболее приближено к небесному и, следовательно, близко к идеалу. Ergo, грубо говоря, вернуть все обратно, к тем славным временам, когда существовала Римская империя.
P.S. Хм, любопытная фраза у С.А. Иванова: "Ромеи повторяли шаг в шаг опыт римского империализма там, где такой опыт имелся (в Болгарии, в Закавказье), но когда речь заходила о землях, которые не входили в круг территориальных амбиций Рима, терялись и не знали, что с ними делать". Опять ассоциация - Москва неплохо управлялась в близких ей по духу землях - в православных областях ВКЛ, но явно терялась и не находила общего языка с местными элитами в инокультурных (в той же Ливонии. Татарские юрты не в счет).
Любопытный пассаж из его работы и не менее любопытные ассоциации, возникшие после прочтения этого места.
Итак, А.И. пишет: "Обратимся к дискурсам, четко фиксируемым в посольских (московских - Thor) книгах. Прежде всего, можно говорить о "широком" образе России - большинство земель, сопредельных с Московской Русью, воспринимались как ее бывшие части. Подчинение Мосмквой любых соседних земель воспринималось как восстановление утраченного государственного тела. Московская идеологическая парадигма гласила: была единая Русь, потом она распалась, и наша историческая миссия ее возродить... Москва не присоединяет новые земли, в возвращает свои исконные...".
Ассоциация, немедленно возникшая в сознании - да это ж практически калька с византийской политико-идеологической доктрины! Никифор Григора, к примеру, писал в свое время: «Когда все царства в мире соединились под властью римлян и могущество Рима превознеслось, так сказать, до небес,… тогда по закону рабства стекалось в державный Рим отовсюду многое множество разного рода людей… стекались в Рим правители парфян, персов и других народов, каждый из них получал сначала какое-нибудь название… Как будто какое наследство, они непрерывно переходят на начальников областей от тех, которые впервые получили их…». Созвучно мнение Георгия Пахимера: прежде империя «…граничила к востоку с Евфратом и Тигром, к западу с Сицилией и еще дальше – с Апулией, к югу с Эфиопией, а к северу с самыми северными странами… Тогда этим самым морем надлежало плыть к суше не два и не три дня, а десять дней и больше того и что все то пространство находилось в нашей власти, кроме островов, и притом весьма обширных", а теперь, вот беда, "по воле или, лучше, попущению Божию, в наказание за грехи против Бога, пострадало как бы само сердце отечества и вслед за тем омертвело все… Как ни охраняй города, тщетно будешь охранять его; вот он у тебя в руках, но напрасно твое старание удержать его: все это – дело воли Божией, могуществом которой город, и находящийся, по-видимому, в опасности, сохраняется без человеческой стражи; а охраняемый и сильными ратниками предается в руки врагов». И продолжает патриарх Антоний IV в своем послании Василию Дмитриевичу Московскому: «…если мы (византийцы - Thor) за общие грехи, потеряли города и земли, то отсюда не следует, что мы должны терпеть презрение от христиан: пусть мы уничижены в мирской власти, но христианство проповедуется повсюду, и мы имеем ту же честь, какую имели апостолы и их преемники… И если, по Божию попущению, язычники окружили владения и земли царя, все же до настоящего дня царь получает тоже самое поставление от церкви, по тому же чину и с такими же молитвами, помазуется великим миром и поставляется царем и самодержцем Ромеев, т.е. всех христиан. На всяком месте, где только именуются христиане, имя царя поминается всеми патриархами, митрополитами и епископами, и этого преимущества не имеет никто из прочих князей или местных правителей. Власть его, в сравнение со всеми прочими, такова, что и самые латиняне, не имеющие никакого общения с нашей церковью, – и те оказывают ему такую же покорность, какую [оказывали] в прежние времена, когда находились в единении с нами».
А все почему - а потому, что, как отмечал А.П. Каждан, для византийцев «…мир не просто тварь, но и раскрытие Божества, мир – божествен… Мир соответствует мудрости бога, всякое осуждение порядков мироздания – богохульство. Поскольку мир божествен, мысль о преобразовании его кажется христианину противоестественной. Христианская космология как бы становится оправданием византийского хозяйственного и политического традиционализма: все должно оставаться таким, каким вышло из рук творца, завтрашний день должен лишь повторять, лишь воспроизводить сегодняшний…». Отсюда и вывод - необходимо всеми силами поддерживать тот самый установленный Богом «ταξίς» (мировой порядок) и «οίχονομία» (устройство мирового порядка наилучшим образом), поскольку небесный порядок является образцом для порядка земного, а византийское государственное устройство – наиболее приближено к небесному и, следовательно, близко к идеалу. Ergo, грубо говоря, вернуть все обратно, к тем славным временам, когда существовала Римская империя.
P.S. Хм, любопытная фраза у С.А. Иванова: "Ромеи повторяли шаг в шаг опыт римского империализма там, где такой опыт имелся (в Болгарии, в Закавказье), но когда речь заходила о землях, которые не входили в круг территориальных амбиций Рима, терялись и не знали, что с ними делать". Опять ассоциация - Москва неплохо управлялась в близких ей по духу землях - в православных областях ВКЛ, но явно терялась и не находила общего языка с местными элитами в инокультурных (в той же Ливонии. Татарские юрты не в счет).