crushed По ходу написания микроопуса (всего-то на один печатный лист!) про набег Исламки вышел на отца «столпа царства» боярина и воеводы Ивана Грозного И.Ф. Мстиславского – Федора Мстиславского, а потом вспомнил про отца Федора – Михаила. Интересный сюжет выходит – чуть ли не Тарас Бульба, только наоборот…
Итак, несколько слов о Михаиле Мстиславском и его сыне (которому московиты таки помогли). Князь Федор был сыном князя Михаила Ижеславского, сидевшего в пограничном литовском городе Мстиславле (отсюда и его прозвище – князь Мстиславский). На рубеже XV/XVI вв., когда пограничные князья (что Рюриковичи, что Гедиминович) косяком потянулись на службу Ивану III, а потом его сыну Василию, Михаил Мстиславский сохранял верность литовскому правящему дому и бился с московитами, которые регулярно совершали набеги на его удел (с переменным успехом – то они побьют Мстиславского, то он – их). В 1514 г., после взятия Смоленска, когда полки Василия III обступили Мстиславль, князь, видя шатость своих бояр и подданных (о чем и писал потом Сигизмунд I в своей грамоте, адресованной Михаилу Ижеславскому), был вынужден перейти на службу к московскому государю. Но служба эта длилась недолго – не прошло и нескольких недель, как воеводы Василия потерпели поражение под Оршей. Мстиславский немедленно переметнулся обратно к Сигизмунду, за что и был пожалован великим князем и королем.
Что-то произошло в отношениях Михаила Ижеславского и его сына, но что? Мы об этом не знаем – известны лишь последствия этого «что-то». Федор Михайлович в июле 1526 г. (рассорившись с отцом?) перебрался в Москву, оказавшись последним крупным представителем знати Великого княжества Литовского (если не считать кратковременной службы князя Д. Вишневецкого Ивану Грозному), переселившемуся и осевшему на Москве. «Приятый» «с великою любовию честно», молодой Мстиславский был пожалован Василием «княж Васильевские городки Шемячича в вотчину: Ярославец да Кременец, да волость Мышегу», а в кормление Федор получил еще и город Каширу. Более того, стремясь покрепче привязать Мстиславского к себе, в 1529 г. Василий выдал за него замуж княжну Настасью, дочь татарского царевича Петра (того самого, который вместе с московскими боярами от имени Василия выдал Мухаммед-Гирею грамоту с обязательством московского великого князя платить дань крымскому «царю». А женат был Петр Ибрагимович на сестре Василия Евдокии – так что можете считать сами, кем приходилась Анастасия Петровна Василию III и в каких отношениях с московским правящим домом оказывался Федор после этого брака).
Стремительная карьера, которую делал Федор при московском дворе, не могла не вызвать зависти у окружавших Василия бояр (широко шагает малыш, надо бы унять, как бы штаны не порвал!). В 1530 г. Василий опалился на молодого Мстиславского, поверив распускаемым слухам о том, что де князь таки собрался переехать обратно в Литву (правда, неясно, зачем – его отец, расстроенный бегством сына, договорился в 1527 г. с Сигизмундом о том, что после его смерти Мстиславль будет передан сыну Сигизмунда, будущему Сигизмунду II. Таким образом, Федор Мстиславский остался без наследства). Однако эта опала была недолгой – после рождения долгожданного наследника, будущего Ивана Грозного, Василий снял опалу с Федора. Однако, судя по всему, некий червячок все же точил Мстиславского – здесь, на Москве, он был не удельным князем, полновластным господином в своем уделе (как его отец в Мстиславле), а по факту служилым князем. Возможно, этот когнитивный диссонанс между нынешним положением и прежними расчетами и побудил Федора в 1531 г. попытать счастью. Перехвачен он был уже в Можайске и повернут обратно, после чего Василий III истребовал с князя новую запись на верность и самому великому князю, и его сыну Ивану. Ну и походу дела князь лишился прежних пожалований, получив взамен Юхотскую и Черемхинскую волости в Ярославском уезде. Покойный его отец, думаю, мог бы спросить у Федора на манер Бульбы – «Что, сынку, помогли тебе твои москали?». Но Михаил Мстиславский к тому времени уже помер, и Федор смирился со своей участью – до самой смерти в 1540 г. он служил московскому дому, воеводствуя (думаю, что с ним мы еще столкнемся) и наместничая. Правда, боярином он так и не стал (Василий то ли не успел, то ли не захотел, а те, кто пришел ему на смену, явно относились к Федору без особой приязни)…
Итак, несколько слов о Михаиле Мстиславском и его сыне (которому московиты таки помогли). Князь Федор был сыном князя Михаила Ижеславского, сидевшего в пограничном литовском городе Мстиславле (отсюда и его прозвище – князь Мстиславский). На рубеже XV/XVI вв., когда пограничные князья (что Рюриковичи, что Гедиминович) косяком потянулись на службу Ивану III, а потом его сыну Василию, Михаил Мстиславский сохранял верность литовскому правящему дому и бился с московитами, которые регулярно совершали набеги на его удел (с переменным успехом – то они побьют Мстиславского, то он – их). В 1514 г., после взятия Смоленска, когда полки Василия III обступили Мстиславль, князь, видя шатость своих бояр и подданных (о чем и писал потом Сигизмунд I в своей грамоте, адресованной Михаилу Ижеславскому), был вынужден перейти на службу к московскому государю. Но служба эта длилась недолго – не прошло и нескольких недель, как воеводы Василия потерпели поражение под Оршей. Мстиславский немедленно переметнулся обратно к Сигизмунду, за что и был пожалован великим князем и королем.
Что-то произошло в отношениях Михаила Ижеславского и его сына, но что? Мы об этом не знаем – известны лишь последствия этого «что-то». Федор Михайлович в июле 1526 г. (рассорившись с отцом?) перебрался в Москву, оказавшись последним крупным представителем знати Великого княжества Литовского (если не считать кратковременной службы князя Д. Вишневецкого Ивану Грозному), переселившемуся и осевшему на Москве. «Приятый» «с великою любовию честно», молодой Мстиславский был пожалован Василием «княж Васильевские городки Шемячича в вотчину: Ярославец да Кременец, да волость Мышегу», а в кормление Федор получил еще и город Каширу. Более того, стремясь покрепче привязать Мстиславского к себе, в 1529 г. Василий выдал за него замуж княжну Настасью, дочь татарского царевича Петра (того самого, который вместе с московскими боярами от имени Василия выдал Мухаммед-Гирею грамоту с обязательством московского великого князя платить дань крымскому «царю». А женат был Петр Ибрагимович на сестре Василия Евдокии – так что можете считать сами, кем приходилась Анастасия Петровна Василию III и в каких отношениях с московским правящим домом оказывался Федор после этого брака).
Стремительная карьера, которую делал Федор при московском дворе, не могла не вызвать зависти у окружавших Василия бояр (широко шагает малыш, надо бы унять, как бы штаны не порвал!). В 1530 г. Василий опалился на молодого Мстиславского, поверив распускаемым слухам о том, что де князь таки собрался переехать обратно в Литву (правда, неясно, зачем – его отец, расстроенный бегством сына, договорился в 1527 г. с Сигизмундом о том, что после его смерти Мстиславль будет передан сыну Сигизмунда, будущему Сигизмунду II. Таким образом, Федор Мстиславский остался без наследства). Однако эта опала была недолгой – после рождения долгожданного наследника, будущего Ивана Грозного, Василий снял опалу с Федора. Однако, судя по всему, некий червячок все же точил Мстиславского – здесь, на Москве, он был не удельным князем, полновластным господином в своем уделе (как его отец в Мстиславле), а по факту служилым князем. Возможно, этот когнитивный диссонанс между нынешним положением и прежними расчетами и побудил Федора в 1531 г. попытать счастью. Перехвачен он был уже в Можайске и повернут обратно, после чего Василий III истребовал с князя новую запись на верность и самому великому князю, и его сыну Ивану. Ну и походу дела князь лишился прежних пожалований, получив взамен Юхотскую и Черемхинскую волости в Ярославском уезде. Покойный его отец, думаю, мог бы спросить у Федора на манер Бульбы – «Что, сынку, помогли тебе твои москали?». Но Михаил Мстиславский к тому времени уже помер, и Федор смирился со своей участью – до самой смерти в 1540 г. он служил московскому дому, воеводствуя (думаю, что с ним мы еще столкнемся) и наместничая. Правда, боярином он так и не стал (Василий то ли не успел, то ли не захотел, а те, кто пришел ему на смену, явно относились к Федору без особой приязни)…